Атомная энергетика в Украине - вне конкуренции
Масштабы событий минувшего года в атомной энергетике Украины трудно осознать без анализа глобальных тенденций мировой атомной энергетики, особенно после аварии на Фукусиме. Об этом и многом другом корреспондент УНН пообщался с членом-корреспондентом Национальной академии наук Украины Виталием Петровичем Шелестом.
- Начну с 3-го и 4-го энергоблоков Хмельницкой станции. Мировой опыт показывает, что выбирать партнера, владеющего технологиями в ядерной отрасли, надо такого, который надежно придерживается сроков и имеет опыт в строительстве, как на своей территории, так и в других странах. "Росатом" является именно таким партнером, ведь ведет строительство на проверенных временем энергоблоках типа ВВЭР во многих странах, в том числе и в тех, которые граничат с Украиной. Например, в Беларуси и Словакии. И пока "Росатому" удавалось строить энергоблоки в установленные сроки и за определенные деньги. Поэтому считаю, что Украина не прогадала с выбором подрядчика.
Если говорить о заводе по производству свежего ядерного топлива в Кировоградской области, то этот проект является примером именно технологического сотрудничества между двумя странами. Я не исключаю, что на соответствующем этапе развития в поле зрения тех, кто заинтересован в продукте этого завода, войдут третьи страны. Это произойдет тогда, когда заработают энергоблоки с ВВЭР, о которых я говорил раньше - в Белоруссии, Турции, Словакии. Убежден, что вскоре к этому списку также присоединятся Болгария и Чехия. Тогда Украина сможет поставлять топливо собственного производства и в эти страны.
- Как вы считаете, в связи с введением в эксплуатацию завода изменится ли политика диверсификации поставщиков ядерного топлива, реализуемого сегодня Украиной и рядом других восточноевропейских стран?
- Допускаю, что рынок топлива изменится положительно, потому что на нем будут играть два конкурирующих игрока. Хотя у них будет общий акционер, конкуренция станет возможной за счет экономии на транспортных расходах, развития программ сервисного и гарантийного обслуживания, утилизации отработанного ядерного топлива.
- Кстати, по отработанному ядерному топливу... Этот вопрос особенно приобретает актуальность, когда речь заходит о поставщиках ядерного топлива, так как корректный расчет стоимости топлива возможен только при учете затрат и на его переработку и хранение. Как сегодня в мире решается проблема переработки и хранения ядерного топлива? И какую политику в этом плане необходимо вести Украине?
- Есть два подхода к решению этой проблемы. Одни поставщики топлива забирают его обратно к себе на переработку и хранение, а другие - предлагают странам строить у себя комплексы по хранению отработанного ядерного топлива или непосредственно рядом с АЭС, или на специальных площадках. Россия, например, ввозит назад топливо, которое поставляет на АЭС за границу. Однако на стратегическом уровне следует учитывать, что с временными хранилищами мы протянем 50 лет от силы, а дальше проблему все равно надо решать.
- По Вашему мнению, что же делать в таком случае?
- Переходить на реакторы 4-го поколения. Конкретно - на реакторы на быстрых нейтронах. Они "сжигают" уран 238-й, что составляет значительную часть отработавшего ядерного топлива от реакторов типа ВВЭР. Правда, здесь стоит уточнить, что от работы "быстрых" реакторов также образуются отходы. Но это мизерные объемы по сравнению с тем, с чем мы сталкиваемся сегодня.
- А насколько вперед продвинулась сегодня наука по освоению технологии реакторов на быстрых нейтронах?
- Теоретически вопрос о строительстве реактора на быстрых нейтронах разработан досконально. Но есть другой важный вопрос - это экономика. Чтобы быть рентабельным, реактор должен иметь значительную мощность. Россия здесь находится впереди остального мира. В России успешно работает промышленный образец "быстрого реактора" - БН-600 на Белоярской АЭС. БН-800 строится и должен заработать в 2014 г. Ну и когда будет создан БН-1200, то тогда можно будет и нужно переходить на реакторы IV поколения - на новую технологическую платформу.
- Сегодня в Украине на повестке дня вопрос о новой энергетической стратегии страны. Как вы считаете, какие должны быть стратегические ориентиры украинского ядерного проекта?
- В начале 2000-х годов у специалистов Национальной академии наук Украины была цель - обеспечить двухуровневость в развитии атомной энергетики. Т.е. в интересах страны одновременно строить замещающие мощности по технологии ВВЭР, а новое поколение - по технологии БН. Эта идея была затем одобрена на всех уровнях власти, включая Совет национальной безопасности и обороны и Кабинет Министров. Не вижу причин от нее отказываться.
- Сегодня все чаще звучат экспертные мнения о том, что стране, наоборот, необходимо сконцентрироваться на традиционной энергетике и развивать угольную промышленность. Вы согласны с такой точкой зрения?
- Нет, я с этой концепцией абсолютно не согласен. Дешевле было бы вообще, что называется, свечку курить. Это шутка, но если говорить серьезно, то, угольное направление во всем мире действительно имеет тенденцию к развитию, но это не от большого счастья. В совокупности, расходы от угольной промышленности на порядки превышают все, что были в свое время предложены человечеству атомной отраслью, включая даже тяжелые аварии. Во-первых, миллион тонн добытого угля - это в среднем на земном шаре одна жизнь шахтера, а в Украине, к сожалению, еще больше, потому что шахты у нас старые, оборудование изношено, техника безопасности оставляет желать лучшего. Если все это устранять, то вклад в модернизацию угольной промышленности перевесит выгоды от нее. К тому же, активизация угольной генерации может привести к заторам на дорогах, что негативно отразится и на транспортной отрасли Украины. Поэтому мне кажется, что ядерное направление вне конкуренции. Но, как говорится, нужно все возможности использовать.
- Однако ряд европейских стран все же принимают решение об отказе от атомной энергетики?
- Европейские страны разные бывают. В той же Франции 80% электроэнергии вырабатывается на атомных станциях и ничего, хотя они так же чувствительны к вопросам безопасности и экологии. Некоторые страны мечутся от запрета атомной энергетики до ее форсированного развития. Горячие дебаты на эту тему, например, происходят в США. Там сидит большое количество людей, малокомпетентных, принимающих, я бы сказал, катастрофические решения. Например - закрытие проекта по строительству подземного хранилища отработанного ядерного топлива и высокоактивных радиоактивных отходов в Юкка Маунтейн, в Неваде. Или прекращение финансирования, после нескольких миллиардов долларов потраченных на коллайдер, который должен превзойти нынешний известный, европейский Большой адронный коллайдер в ЦЕРНе. Хотя в целом программа Департамента по энергетике, под эгидой которого находится атомная энергетика в правительстве США, достаточно умная и взвешенная. Однако, когда США вступили в эру атомного ренессанса и начали у себя программу развития, то в ней оказались новые проблемы. Дело в том, что американская система делегирует конкретные решения на уровень частного бизнеса. И тут уже реноме атомной энергетики зависит от добросовестности и подготовленности исполнителя. Скажем, на сегодняшний день ведущий американский концерн - Westinghouse - продемонстрировал не очень высокий уровень ответственности, в частности, и перед американцами, что связано с тем, что он не успевает построить в срок свой реактор АР-1000, да еще и раздувают смету к нему. Это подрывает репутацию американской ядерной промышленности. А учитывая, что Америка все-таки во всем мире продолжает считаться одним из лидеров, если не ведущим лидером высоких технологий, то подрывается репутация ядерной отрасли во всем мире.
- Одной из тенденций атомного ренессанса в мире стало внимание к неэнергетическим ядерным технологиям. Как вы считаете, когда можно и можно ли ожидать прорывов в этих направлениях, и опять же, какова их роль в Украине?
- Начну с ядерной медицины. Это один из наиболее эффективных способов прикладного применения ядерной физики и ядерных технологий. Очень много сегодня методик лечения таких тяжелых заболеваний, как онкологические. Здесь используются изотопы как для диагностики, так и для лечения. Новизна же состоит в том, что сегодня мы научились производить более "чистые" изотопы, которые менее опасны для здоровья. Сейчас также применяются, что раньше было сложно сделать, пучки адронов, т.е. тяжелых ядерных частиц. В отличие от рентгеновского излучения или гамма-лучевой терапии пучок протонов на пути практически не рассеивается и не взаимодействует с веществом. И только на конечном этапе своей траектории он полностью выделяет всю энергию. Тогда как гамма-лучи, которые активно используются при лечении сегодня, выжигают все по дороге, а не только опухолевую клетку, на которую они нацелены.