Как Украина стала разрушителем империй

Как Украина стала разрушителем империй. Исследование Костя Бондаренко

Теоретики геополитических процессов неоднократно описали различные по своей природе типы государств. Кто-то делит все государства и народы на талассократические (народы моря) и теллурократические (народы земли). Кто-то отдельно выделяет народы гор с их особенностями менталитета и основ государства. Но Украина с ее народом, с ее способом мышления и системой взаимодействия элит представляет собою особый тип государства – транзитного общества теллурократического типа.

Стиль поведения народа, его modus vivendi и modus operandi, во многом определяется отношением к ресурсной составляющей. Наличие вблизи ареала расселения народа выхода к морю содействует тому, что этот самый народ начинает активно заниматься рыбной ловлей, освоением морского пространства, мореплаванием. Наличие больших пахотных территорий превращает народ в земледельцев, лесов – в охотников, степей – в кочевников. Ресурсы определяют рацион и стиль, рацион во многом влияет на формирование генотипа и менталитета.

В 1937 году выдающийся теоретик украинского национализма Владимир Мартынец (заядлый американофил и одновременно – ориенталист, увлекавшийся модными философскими и антропологическими теориями, джиу-джитсу, конфуцианством и буддизмом) издал достаточно популярную для своего времени книгу «За зуби і пазурі нації!», в которой рассматривал вопросы национализма сквозь призму рациона украинцев. Он пытался доказать, что недостаток пассионарности украинцев проистекает из недостатка йода и фосфора в организме – элементов, получаемых вместе с морской пищей, а также недостатка калия и магния (их достаточно в пище степных кочевников). Вместо этого он указывал на преимущественно жирную и богатую углеводородами пищу украинцев, что превращало их в народ с низким уровнем пассионарности.

Естественно, сегодня – с точки зрения нынешней науки – научные труды Владимира Мартынца выглядят достаточно наивными. Но доля истины в них все-таки имеется.

Действительно – среда обитания, природные условия, пища, способ добычи пропитания – все это является основой для стиля жизни: типа семьи, системы законов, приоритетов в хозяйстве, воспитания, миграции или оседлому стилю жизни и т.д. Наличие воинственных соседей заставляет изучать военное искусство и самим становиться воинами: некогда мирные племена превращаются в завоевателей.  Павел Алеппский в XVII веке  посетил Украину, сопровождая своего дядю, патриарха Антиохийского,  и так писал о наших землях: «Всякий город и городок в земле казаков богаты жителями, особенно маленькими детьми. В каждом городе – огромное количество детей, и все они умеют читать, даже сироты. Вдов и сирот в этой стране очень много, мужей их убили в беспрерывных войнах. Но у них есть хороший обычай: они женят своих детей совсем юными, и по этой причине они многочисленнее звезд небесных и песка морского». Обратный процесс возникает при длительном отсутствии войн: начинает отмечаться моральная деградация, снижение уровня рождаемости, повышение количества слабых, больных детей, а также лиц с нетрадиционной ориентацией, больных бесплодием и т.д. – природа сама начинает регулировать процессы рождаемости.

Украина и ее население годами вырабатывали особый тип мышления – транзитный. Находясь на перекрестках торговых путей, украинцы именно эти пути считали своим основным ресурсом. Ни земля, ни леса, ни степи, ни водные артерии или море, а именно контроль над торговыми путями и торговыми потоками определял формирование характера украинцев – характера преимущественно купеческого, торгового, в основе которого лежит не столько Подвиг, но Выгода.

Идеалом древних греков был Геракл, который совершил двенадцать подвигов. При этом один из подвигов – очистка Авгиевых конюшен – не был засчитан Гераклу, поскольку он за свою работу взял плату – часть Авгиева скота. В сознании древних греков подвигом считалось то действие, которое не предвидело оплаты. Не потому ли героя, подобного Гераклу, мы не встречаем в украинском эпосе?  Весь пантеон богов - предков украинцев – идентичен пантеону греческих богов. А вот аналога Гераклу нет – ни в сказаниях, ни в былинах, ни в сказках (сюжет о Добрыне, сражающемся со Змеем, похож на миф о Лернейской Гидре, но только по форме). Как нет и «богоборческого» эпоса – типа греческих мифов о Тесее или грузинских об Амиране – героях, бросивших вызов  богам. Украинцы не привыкли бросать вызов Богу. Это не делает их хуже или лучше – это просто национальная черта.

Украина и ее население годами вырабатывали особый тип мышления – транзитный. Ни земля, ни леса, ни степи, ни водные артерии или море, а именно контроль над торговыми путями и торговыми потоками определял формирование характера украинцев – характера преимущественно купеческого, торгового, в основе которого лежит не столько Подвиг, но Выгода

…Сформировавшись на пересечении двух торговых путей – Великого Шелкового Пути и Пути из Варяг в Греки – древняя Русь стала спекулятивным государством, живущим за счет в первую очередь системы налогов, взимаемых с купцов (варяжских, арабских, китайских, европейских, греческих и т.д.). При этом точка пересечения торговых путей – Киев (готский Археймар, гуннский Кива, еврейский Самбатас) – был желанным городом как минимум для трех субэтнических групп – евреев, половцев и русичей. Каждая из этих групп к концу XI века считала город своим политическим центром. Каждая вела борьбу за город. Каждая пыталась контролировать не столько Детинец (у евреев были свои укрепленные сооружения в районе Бусовой горы и Зверинца, у половцев – ставка на Трухановом острове), сколько Торг и Подол. Даже легенда об основании Киева тремя братьями, сидевшими на разных горах, похожа скорее на воспоминания о достижении компромисса между тремя родами, чем на реальную историю об основании столицы.

Киевские князья – от Аскольда и до Ярослава – выступали в войны с соседями не столько ради завоеваний, сколько ради того, чтобы добиться преференций для купцов, которых они «крышевали». Почитайте договора Олега или Игоря с греками – и в 911 году, и в 941, и в 944-м речь шла не о территориальных претензиях, не об аннексиях и контрибуциях, а о расширении торговых возможностей купцов, приходящих из Руси, на константинопольских рынках.

Великий воин Святослав, захватив Переяславец на Дунае, решил было успокоиться – его завоевательная миссия была окончена. «Тут середина земли моей», - говорил он окружению. – «Сюда стекаются все блага со всего мира: из Греческой земли — золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мед и челядь».

Сын Святослава, Владимир, расширяет границы, строит новые города – фактически, торговые центры, расширяет возможности Великой Торговой Империи. Династические браки, которые практикует Владимир (а позже его сын Ярослав) базируются не на выгоде военной, а на выгоде торговой – своих сыновей и дочерей Владимир женит и выдает замуж за торговых партнеров, но не военных. Действительно: какая военная выгода от союза с Францией (в торговом плане это развивает и продолжает Шелковый Путь до Атлантики) или с Чехией?

Принятие христианства Владимиром похоже на большой торг: Владимир выбирает веру, оценивает ее преимущества – как на рынке. Остальные европейские народы принимают веру через свершение чуда - император Константин видит знамение во время похода на Максентия, Хлодвиг уверовал и крестился после чудесной победы над алеманами, Тиридат крестился сам и крестил Армению после того, как его исцелил святой Григорий. А  Владимир просто выбирает между несколькими монотеистическими религиями (христианство византийского обряда, христианство латинского обряда, иудаизм, ислам). Волюнтаризм, совмещенный с поиском выгоды, приводит Владимира к ставке на византийский обряд – ему очень хотелось получить дополнительные преференции на константинопольских рынках, а также титул василевса. Стратегическое же мышление подсказывало: большие выгоды давал римский обряд – именно из Рима принимали крещение современники Владимира, польский князь Мешко, шведский конунг Олаф или норвежский ярл Харальд Синезубый.  

Транзит товаров, увеличение товаропотока, оборота капитала для государств с транзитной доминантой всегда выступает первичным. Стратегия, политическая целесообразность, территориальные расширения – все это вторично.

Не укрепление государства, а получение своего «куска торгового пути с торжищем» - для контроля за транзитом товаров – вот был идеал княжеской власти. При этом наибольшая раздробленность княжеств наблюдается именно на Большом Шелковом Пути. Это в равной степени касается как восточных княжеств (Северщина), так и западных (Галицкое княжество с его «боярской мафией» и тридцатилетней гражданской войной).

Татары, покорив Русь, переняли у Руси эту самую транзитную суть: в 1242 году Батый отказался возвращаться в монгольские степи и вступать в борьбу с кузеном Гуюком за право наследовать престол. Зачем? Он понял механизм транзитной империи: главное – контролировать торговые пути. И все! Зачем новые завоевания? Зачем новые походы?

Государство, основанное на транзитном мышлении, изначально подвержено коррупции (базируется на коррупционных схемах) и нестабильно с точки зрения властной вертикали. Если весь государственный аппарат направлен на взимание ренты и пошлин, то рано или поздно этот ресурс перестает служить делу развития государства. Государство впадает в стагнацию (как Русь при Владимире Мономахе), а после – в упадок. Любые проявления сословной демократии ведут к еще большей коррупции – пример Господина Великого Новгорода показателен (будучи участником великих ганзейских торговых проектов, коммуницируя со всей Западной Европой, Новгород стал заложником интересов местной олигархии и в результате проиграл Шелонскую битву войскам менее сильного, но более организованного Московского княжества).

…Вся средневековая история Украины – это история взаимодействия русско-литовских аристократов (магнатов), городского нобилитета (преимущественно купеческой знати) и казачества, которое не хотело признавать никаких порядков. Каждая из этих групп далее пыталась использовать имеющиеся торговые связи, осваивая новые рынки и новые возможности.

Русь превратилась в огромную территорию, устроенную преимущественно по принципу Генуэзской или Венецианской республик – со своими ударными силами, со своими купцами, со своими дожами. Люблинская уния 1569 года и объединение Литвы и Польши (а заодно включение в Речь Посполитую украинских земель) привело к тому, что коррупционная составляющая, умноженная на интересы магнатов (класса, который до 1569 года не был известен Польше) и слабость парламента, начала разъедать государство изнутри.

Несправедливость породила новую несправедливость. 1569 год нашел свое продолжение в восстании Богдана Хмельницкого. «Процесс ради процесса», который демонстрировал Богдан, очень быстро загнал его в тупик: у восставших, как оказалось, попросту не было программы. Историки до сих пор спорят, ради чего восстал Хмельницкий. Ради прав и вольностей казацких? Так казаки его поддержали только частично. Ради освобождения Украины от поляков? В войске Хмельницкого было немало поляков, на первом этапе он выступал от имени польского короля, а в планах не было ни намека на создание собственного государства. В защиту православия? Многие соратники Хмельницкого были протестантами

Транзитное сознание не оперирует понятиями «верность» или «союз». Выгода от той или иной политической сделки, имеющей экономическую подоплеку, толкает носителей этой формы сознания на шаги, которые не могут быть осознаны или восприняты носителями иных форм мышления

Но! После восстания Хмельницкого украинское казачество массово переходит в торговое сословие – это раз. Второе – казаки открывают новый торговый путь – черный шлях. То есть, он и раньше был известен, но не был актуален в силу ряда причин.

После упадка Золотой Орды, открытия морского пути в Китай и после нескольких эпидемий чумы, поразивших Европу, а также после Тридцатилетней войны, приведшей в упадок европейские рынки, казаки совместно с крымско-татарскими и турецкими торговыми партнерами открыли новое дыхание в европейскую торговую систему. Бывшие казацкие полковники начинают массово обогащаться, при этом используя  возможности, дарованные как союзом с Москвой, так  и возможности от союза с Турцией.

Транзитное сознание не оперирует понятиями «верность» или «союз». Выгода от той или иной политической сделки, имеющей экономическую подоплеку, толкает носителей этой формы сознания на шаги, которые не могут быть осознаны или восприняты носителями иных форм мышления. Петр I не мог понять, как Иван Мазепа, обласканный и возвышенный фаворит царя, мог перейти на сторону шведского короля Карла. Для транзитного сознания это – абсолютно нормальное явление: крупные торговцы, которые, по сути, окружали Мазепу под видом генеральных бунчужных, генеральных есаулов и прочих генеральных и полковников, искали новые рынки сбыта.  Карл мог им гарантировать их интересы – Европа нуждалась в оживлении торговых операций. Петр же максимально централизовал контроль над торговлей. Плюс ко всему, пока Петр прорубал окно в Европу, Карл предлагал войти туда через дверь.  Зачем Мазепе нужна была схема, по которой он должен торговать с Европой, оставляя 50% в карманах Меньшикова, если можно было обойтись без посредников?

С политической точки зрения – предательство. С точки зрения транзитного сознания – корпоративный конфликт.

Середина XVIII века явила истории галерею гетманов-олигархов. Чего только стоят Даниил Апостол, прославившийся не столько победами, сколько борьбой за права украинской шляхты, торговых людей, за эвекты и индукты (вывозные и ввозные пошлины), или Кирилл Разумовский – «олигарх» времен Екатерины ІІ.  Украинцы массово занимают должности в государственном аппарате, принеся с собой коррупционную составляющую и то самое транзитное мышление. В перспективе украинцы – волей-неволей – станут  идеальными разрушителями империй, разъедая их изнутри. Транзитное сознание позволяет достаточно комфортно жить в условиях империи, но при этом сама империя значительную часть ресурсов тратит именно на создание комфортных условий жизни для носителей транзитного сознания. С минимальной отдачей от последних. Потому имперский аппарат и пытался бороться с украинцами – не как с сепаратистами, а именно как с коррозией империи.

Бесполезно. Коррозия – в конце концов - всегда побеждает.

Падение Крымского ханства и ликвидация казачества – двух дестабилизирующих факторов – привела к тому, что украинцы сели на возы и стали активно торговать. Чумаки – как новая общественная прослойка, ярмарки – как новые центры осуществления торговых операций, фольварки – как центры сельскохозяйственного производства, - все это получило особое развитие в конце XVIII – начале ХІХ века.

Но – в отличие от русской общины, украинские крестьяне стремились к обособлению (что было использовано Столыпиным, который, в свою очередь, позаимствовал свои реформы у украинца Сергея Витте – не просто выходца из Украины, но человека, до конца жизни разговаривавшего с четко выраженным малороссийским акцентом). Кстати, Витте с его реформами и его «транзитным сознанием» так и не был воспринят петербургской элитой. «Витте крайне опасен», - писал Николай ІІ – и не скрывал свое радости в день смерти экс-премьера.

…В 1917 году не украинская Центральная Рада привела к свержению самодержавия. Но украинская «пятая колонна» в имперской столице – Петрограде. Все эти Родзянко, Терещенки, Мануйловы, Прокоповичи, Шраги – стали реальной движущей силой революции. Центральная Рада в Киеве стала лишь выразителем революционной стихии непосредственно в Украине.

…Можно много говорить об истории. Можно приводить примеры «транзитного сознания» в дни революции и даже в советское время (особенно брежневская эпоха – кстати, Леонид Брежнев во всех анкетах, вплоть до 1961 года,  указывал национальность «украинец», а родной язык – «украинский, русский»).  Но главное, что транзитное сознание с особой силой проявилось после провозглашения независимости.

Через территорию Украины проходят транзитные потоки – газ, нефть, товары, наркотики, оружие, нелегалы – все это идет через Украину, формируя особый вид ренты и возрождая особый тип мышления и сознания. «Все украинские олигархи сделали свои деньги на российском газе», - сказал в 1999 году Игорь Бакай. Обратите внимание: не на промышленном потенциале, не на аграрном секторе, не на других сферах, а именно на российском газе. Бакай, сделавший свой бизнес на российском газе, знал, что говорит.  Он даже успел профинансировать и избирательную кампанию Кучмы, и деятельность украинских национал-демократов.

Транзитные потоки ХХІ века мало чем отличаются от транзитных потоков Х века. И тогда, и теперь в их основе лежит принцип взимания ренты. А также довольно свободного обращения с этой самой рентой. Свободное обращение с рентой на высшем уровне порождает желание рядовых граждан свободно обращаться с доступными им вариантами взимания ренты. Коррупция порождает коррупцию. «Низы» готовы простить коррумпированность «верхам» в обмен на то, что «верхи» закроют глаза на коррумпированность «низов». Круговая порука. Общество построено таким образом, что транзитное сознание культивируется и воспроизводится.

Собственная ресурсная база государства отступает на задний план – она все равно неконкурентоспособна по сравнению с ресурсными мощностями соседей. Зато в теневом секторе вращается два государственных бюджета страны, что не позволяет оценить ни степень рисков Украины, ни уровень реального экономического состояния, ни реальные экономические перспективы. Запад никак не может осознать, как функционирует экономическая модель Украины. Россия давно смирилась с тем, что с Украиной надо вести себя аккуратно – все равно обманут. И пытается либо откровенно давить и шантажировать, либо выходить из каждой ситуации с наименьшими материальными или имиджевыми потерями для себя.

С точки зрения России, имеет место дилемма: построить империю без Украины невозможно; но включить Украину в имперские процессы – это заведомо обречь имперский проект на провал. Беда России в том, что, имея огромный ресурсный потенциал и преимущественно талассократическое мышление, она не переняла у Золотой Орды суть спекулятивного государства, которое по цепочке передалось от Киевской Руси до нынешней Украины. Могущество России – в ее газе, нефти, полезных ископаемых, добываемых в недрах Российской Федерации. Могущество Украины – в том, что она взимает ренту с  российского газа, российской нефти, российских ископаемых, транзитом идущих через территорию Украины в Европу. России для лучшего управления всеми ресурсами нужна империя как форма унификации ресурсов. Украине тоже нужна империя, но рядом с ее границами – для лучшего использования унифицированных ресурсов России.

Поэтому я не верю в развал Украины – при всем показном радикализме Галичины, нелюбви к донецким и к России, там тоже присутствует транзитное сознание. Как и понимание того, в какой «тумбочке» лежат деньги. По причине наличия транзитного сознания и Восток Украины не полезет интегрироваться в рамках Империи: использовать процесс и находиться внутри процесса – две большие разницы.

…В принципе, Украина не одинока в своем транзитном мышлении. Евреи – еще один народ с аналогичным стилем мировоззрения. В отличие от украинцев, евреи за тысячи лет разработали и подвели под свое мировоззрение целую философскую систему. Получив Землю Обетованную на берегу моря, они не стали мореплавателями или покорителями новых земель – подобно их соседям, финикийцам или филистимлянам. Но они стали искусными торговцами и негоциантами, доведя это искусство до наивысших высот. Зачем покорять народы и царства, если с них можно брать ренту? Зачем вести сельское хозяйство, если можно брать ренту?

Украинцев обвиняют в традиционном антисемитизме. Антисемитизм украинцев – это скорее проявление конкуренции с евреями. Слишком похожие  народы по стилю мышления. Слишком доминирующей является транзитная составляющая. «Где вы, там Иерусалим», - учил цадик Нахман, похороненный, кстати, в Умани. «Где хорошо, там родина», - говорили украинцы.

И те, и другие абсолютно индифферентно относились к лозунгу «За царя, за родину, за веру!».

Как учит транзитное мышление, ни одна составляющая этой формулы графа Уварова не приносит ощутимой материальной выгоды...

Кость Бондаренко, специально для Полемики