Дарья Донцова: Книжку "Жена моего мужа" я написала на унитазе
"Ой, это было очень смешно". Неожиданно было услышать такое от Дарьи Донцовой в разговоре о раке груди, который она пережила. Но известная писательница детективов считает, что нытье в борьбе с онкологией вредно и неуместно.
"Вам к онкологу"
О своей онкологии я узнала случайно. Я давно ощущала дискомфорт в области груди, но особого значения этому не придавала. Поехала отдыхать в Тунис с семьей и подругой-хирургом. Помню, мы стояли в кабинке, переодевались, и тут приятельница спрашивает: "Что это?" Я со смехом отвечаю: "На старости лет вырос бюст, представляешь? Всегда был минус первый размер, а тут вдруг такое богатство привалило!" Вижу, она в лице переменилась: "Надо срочно вылетать в Москву, немедленно!" Но я осталась. У меня ведь муж и ребенок здесь. Как же уеду, я же советская женщина. Раз приехали отдыхать, нельзя подвести семью…
В Москве тоже к врачу не поторопилась: думала, всего лишь мастопатия. А потом проснулась утром и увидела на подушке кровавые пятна. Надо было позвонить той самой подруге-хирургу, чтобы она посоветовала, к какому врачу идти, но я же всех умней! Пошла в районную поликлинику. Показалась доктору, тот, отводя глаза, говорит: "Вам к онкологу". Поехала к врачу, к которому меня направили. Сидит дяденька лет 50. "Ой, девушка, вы из какой деревни-то прибыли?" - "Я москвичка". "Что же вы, москвичка, на обследование никогда не ходили? Три месяца жить вам осталось. Четвертая стадия онкологии. Все очень плохо, оперировать никто не возьмется. Разве что я решусь. Но нужно заплатить столько-то анестезиологу, столько-то старшей сестре, столько стоит "химия", столько лучевая, столько, столько..." Суммы на меня падали, как камни. Таких денег у нас нет с мужем. Квартиру продавать?!
"Выйди замуж за моего мужа!"
Вышла из больницы, сижу на автобусной остановке и реву. Что же мне теперь делать? Погода прекрасная, солнце светит, все жить останутся, а меня не будет. Поплакала, поплакала, потом думаю: "У меня трое детей, две бабушки, стая собак и кошки. Бабушки - мама и свекровь - конечно, хорошие, но характеры у них не дай бог, просто кошмар. Кто же моих старух выдержит? Да никто, некому их отдать. Мужу 47 лет, доктор наук, профессор, долго он вдовцом не останется, его сразу на себе кто-нибудь женит. А дети? Ну ладно мальчики, они почти взрослые. Но Машке-то 10 лет, как же она без матери? А что будет с собаками и кошками?" Так кисло стало. Надо найти какой-то выход, думаю. Знаете, что пришло в голову? Вспомнила я все про ту же хирурга-подружку Оксану. Не замужем, прекрасно готовит, ее сын - лучший друг моей Маши. Надо, чтобы она вышла замуж за моего мужа! Села в автобус и поехала к ней. Слезы капают, сопли льются, носовой платок промок... На меня кондуктор посмотрела, даже денег не взяла. Наверное, подумала: "О, дело плохо, тетка-то на остановке "Онкологическая больница" села".
Вошла я к подруге в квартиру и с порога заявила: "Ты должна выйти замуж за моего мужа". Надо отдать ей должное, Оксана моментально ответила: "Конечно! Только объясни причину". Я все рассказала. Она взорвалась: "Этот врач - идиот, без анализов никаких выводов не делают, он разводит больных на деньги! Мерзавец!"
И дала мне телефон Игоря Анатольевича Грошева, с которым когда-то вместе работала. Ясное дело, я к нему тут же помчалась, увидела милого молодого человека, который после осмотра сказал мне: "Не могу сказать, что мы тут видим приятную картину, но будем лечиться". - "Так что, не умирать?" - спрашиваю. "Все умрут, но вы - явно не сейчас". На меня эти слова очень хорошо тогда подействовали. Но я вышла из больницы и снова зарыдала. Мысли самые дурные крутились в голове… Что будет, если все-таки умру? А потом... Только не смейтесь! Я за неделю до того, как узнала про болезнь, повесила в доме занавески. Сама выбрала темно-бордовый красивый материал, сама сшила. А дети и муж меня раскритиковали: стало очень темно в комнатах, надо поменять гардины. Я, естественно, возмутилась: "Нет, не сниму!" И несколько дней у нас в доме шел один и тот же разговор: все мои домашние говорили: "Мама, верни нам старые шторы". Еду я после встречи с Грошевым и думаю: "Муж после моей смерти женится, в дом придет женщина, она снимет мои занавесочки". И у меня такая злость появилась! Сразу слезы высохли, решила: "Надо что-то делать. Мне же пообещали: не умру. Поэтому буду бороться".
Я лечилась в 69-й больнице, бесплатно. Пережила несколько операций. Две большие, по несколько часов. Когда мне начинают говорить, что все это невозможно перенести из-за боли, так смешно делается. Ты же под наркозом спишь, ничего не ощущаешь. И послеоперационный период тоже не доставляет мучений. Но есть маленькая неприятность: у тебя рука потом не поднимается, из-за того что убирается лимфатический узел. Кое-кто из женщин жалуется: "У меня много лет назад была ампутация груди, видите, рука висит, понимаете, как меня плохо прооперировали". Я, как правило, отвечаю: "Врач сделал все хорошо, просто руку нужно разрабатывать, делать специальные упражнения. Это неприятно, но если тебе лень - будешь инвалидом. Не надо себя жалеть, это мешает выздороветь".
"Меня травят, как крысу!" - думала я"
После химиотерапии, как правило, мутит. У меня есть книжка "Жена моего мужа", написанная на унитазе. Шла третья или четвертая "химия", и чувствовала я себя, мягко говоря, не очень. В нашей квартире в сталинском доме был большой санузел, я там сидела на скамеечке и писала роман. Когда мне делалось плохо, откладывала ручку, поднимала крышку унитаза, потом закрывала и снова садилась на скамеечку писать книгу. Далеко отойти боялась.
Когда проходишь химиотерапию, устаешь. "Химия" - это яд, но без нее никак нельзя, она убивает "плохие" клетки, которые после операции с током крови могут разнестись по организму. Химиотерапия - наш шанс на жизнь. Когда люди отказываются от подобного лечения, это такая глупость! Ты теряешь возможность выздороветь. Помню, была смешная ситуация. Я проходила курс лекарства под названием "циклофосфан". Пошла в цветочный магазин за горшками для растений. Смотрю, около входа огромный мешок с надписью: "Циклофосфан, яд для борьбы с садовыми грызунами". Подумала: "О-о-о! Меня травят, как крысу, как интересно!"
Из-за химиотерапии меня тошнило просто от вида еды. Все время. Каждую минуту. Это было гораздо более неприятно, чем потерять волосы. Обычно они медленно выпадают. А я проснулась однажды утром и чувствую: как-то холодно голове. Пошла в ванную, смотрю в зеркало: "Кто это?" На секунду показалось: вошел тот, кого я не знаю. И тут понимаю: я лысая. Как же мне на это отреагировать? Ванная открыта, влетает дочка, удивленно протягивает: "А-а-а..." Входит средний сын Дима, молча смотрит на меня. Я наконец-то нашла что сказать: "Надо, наверное, платочек надеть и пойти на работу". В этот момент Маша, которой было 11 лет, куда-то уносится. Прибегает через 10 минут с париком, ими тогда торговали рядом с нашим домом в подземном переходе. Натягивает дочка на меня паричок и говорит: "Мама, ты красавица!" Сзади стоит Дима: "Мам, ты лучше всех!" А у нас в то время жила собачка, пудель черненький… Гляжу на себя в зеркало, а на меня оттуда смотрит Черри. Во всяком случае, "прически" у нас были совершенно одинаковые. Жарко, лето… Поехала на работу. А парик - это же теплая шапка. В метро духота, парик синтетический, плохого качества, блестящий, ужасный... В какой-то момент понимаю: сейчас в обморок упаду. Сняла я "шевелюру" и сунула в сумку. Люди, которые сидели рядом, оторопели. Думаю, они меня на всю жизнь запомнили.
Волосы у меня выпали неравномерно и торчали эдакими кустиками. У нас с мужем был друг Володя Цехновичер, кандидат психологических наук. А жена у него парикмахер. Я ее попросила приехать и сделать что-нибудь с моей ужасной головой. А что с ней можно было сделать? Только машинкой побрить. И вот я сижу в ванной, Катька голову подруги в бильярдный шар превратила, и в этот момент открывается дверь, появляется Вовка, который ни о чем не знает. Видит меня лысую, Катьку с машинкой, произносит три слова, которые нельзя напечатать в газете, и кричит: "О-о-о, дура-пэтэушница, что ты с ней сделала?!" Эта фраза осталась в нашем обиходе навсегда. Я подруге иногда в шутку говорю: "Катька, дура-пэтэушница, что ж ты опять ерунду какую-то сделала?"
Когда готовился к печати мой первый роман, выяснилось: нужна фотография для обложки. (Показывает книгу.) Полюбуйтесь на эту мумию. Я здесь вешу 32 или 33 кило, и у меня темные волосы. Брюнеткой никогда не была. Эту прическу мне нарисовал художник. Снимок лысой девочки немножко эпатажно размещать на обложке книги…
Видите, сегодня у меня снова грива. Волосы у большинства людей после химиотерапии делаются лучше, а кое у кого даже виться начинают. Я все ждала, когда у меня будут кудри, но нет, не получилось.
И пусть рак подавится!
10 лет я принимала гормоны. Из-за терапии начались проблемы с весом. Не могу передать, как мне хотелось есть, нет, жрать! Был период, когда за неделю я прибавляла по килограмму. До операции весила 45 кг, а тут вдруг весы показали 60. Я поняла: через год станет 72, а потом 82. Надо что-то делать. Я убрала половину еды, вместо двух котлет оставила одну. Вес упал, то-то радости было! А потом организм привык к этой диете - и стрелка весов снова начала уходить вправо. Я забыла про сладкое, мучное, жирное, картошку, масло, творог. Потом про все остальное. В итоге у меня остались листик салата и полкабачка. Но толстеть-то продолжала! И тогда я пошла в фитнес. Рассказала тренеру про свой диагноз и проблемы с весом. Инструктор Максим начал меня гонять, как жучку. И до сих пор гоняет, вот уже более 10 лет. Вес постепенно пошел на убыль, и теперь я по-прежнему вешу свои 45 кг. Не хочу сказать, что мне было легко, я ходила в кондитерский отдел супермаркета нюхать пирожные. Один раз смотрю на витрину и мечтаю: "Куплю и съем за углом. Никто не увидит". И тут стокилограммовая тетенька подруливает к прилавку: "Мне вот этих 10 штук, этих 10". Я на нее посмотрела и решила: "Нет, не буду есть "картошку". А сейчас мне сладкого уже просто не хочется.
Комплексы по поводу своей внешности? Их не было. Имелись проблемы, которые надо было решать. Например, началась беда с зубами. А в течение 5 лет мне запретили протезирование - после лучевой терапии была плохая свертываемость крови. Стоматолог для меня придумал какие-то штучки на винтах, с помощью которых закреплялись искусственные зубы. Прихожу на телевидение на съемки. Перед камерой у меня выпадает передний зуб. Бегу в гримерку: "Сделайте что-нибудь!" И мне крепят зуб на жвачку. К счастью, через несколько лет врач разрешил поставить коронки.
Волосы, зубы и вес - на самом деле ерунда. Это не главное. Главное - понять, что с онкологией можно бороться и вполне комфортно жить. Если тебе сказали "онкология", это не значит, что следующая станция "крематорий".
Признаюсь, я тоже была некоторое время в упадническом настроении из-за болезни. Но еще тяжелее оказалось всей моей семье: по дому ходило всхлипывающее существо, которое неадекватно реагировало на слова. Сначала "химия", потом гормоны не лучшим образом повлияли на мой характер... А потом стало понятно: нельзя превращаться в профессионального больного, иначе рак меня съест. Не нужно стонать: "Почему это со мной случилось?" Надо понять, ДЛЯ ЧЕГО! Более того, моя болезнь – это моя удача! Потому что она - шанс переосмыслить и исправить свою жизнь. Я решила жить дальше веселой и счастливой. Поняла, что нужно бороться с собственными эмоциями, ими можно управлять, как руками и ногами.
"Ты избавилась от предателя!"
Мне повезло с хирургом. В реанимацию ничего нельзя проносить - из соображений стерильности. Там обычно лежат 3-4 дня, максимум - неделю. А я в этом блоке поселилась. Поскольку планировалось несколько операций и шли они одна за другой, больную Донцову решили из этой палаты вообще не вывозить. Я была такой красавицей: вся в трубках. Реанимация ведь не делится на мужскую и женскую... Мне не повезло: около меня лежали мужики, которые бесконечно ныли. Открывали с утра свои глазки и стонали: "Мы умрем. У нас болит там, у нас болит здесь". Они так мне надоели! Я на них косилась, косилась, а потом говорю: "Парни, вы умрете точно. Я сто пудов знаю, так и будет - потому что вы уже сдались. А я на тот свет не собираюсь". Целыми днями мечтала: вот бы убрали от меня этих ужасных нытиков. Надо было как-то отвлекаться... Я пожаловалась Игорю Анатольевичу, своему хирургу. А тот сказал моему мужу: "Вашей жене сейчас не очень комфортно. Может, придумаете что-нибудь?" Александр Иванович пришел домой, выхватил с полки первую попавшуюся детскую книжку, чтобы она послужила мне "письменным столом", взял пачку бумаги, ручку и принес все это в реанимацию со словами: "Ты же всю жизнь мечтала написать книгу".
Сижу и думаю: а как люди пишут книги? Наверное, начинают с первой фразы... Рука сама нацарапала: "Я много раз выходила замуж". И понеслось, просто не могла остановиться. Из больницы вышла с тремя рукописями.
А насчет тех нытиков... Недавно общалась с крупным онкологом - мы обсуждали благотворительную программу. Я спросила: "Почему одни люди умирают от рака, а другие вылечиваются?" Он вскипел и показал на длинный коридор в своей больнице: "Да у меня в отделении лежит много людей, которые умирают потому, что они уверены, что умрут".
А муж мой, доктор психологических наук, профессор и академик, говорит так: "Если бы в нашем обществе считалось стыдным (как стыдно, например, пойти голым по улице) умирать раньше, чем в 150 лет, то все мы и жили бы больше 150 лет!" Все - внутри нашей головы.
Я сейчас ношу протез вместо груди. Да, можно сделать силиконовые имплантаты, но я принципиально отказалась от этой идеи. Моему организму уже достаточно хирургических вмешательств. Вообще не могу понять ажиотажа вокруг женского бюста! Почему он обязательно должен быть огромным? Ко мне часто подходят женщины: "Мне ампутировали грудь, и после операции муж меня бросил, я теперь некрасивая, он не мог со мной в одной кровати спать, сбежал". Я всегда отвечаю: "Радуйся, ты избавилась от предателя, будет еще в твоей жизни новая любовь".
Как реагировал на мое новое тело муж? Во-первых, Александр Иванович профессиональный психолог, во-вторых, он меня очень любит. Для нас никакого значения отсутствие или присутствие бюста не имеет, главное, что я осталась жива.
"Целителей" надо гнать взашей!"
Всегда говорю: люди, учитесь, пожалуйста, на моей глупости! Обратись я к врачу раньше, выяви онкологию на начальной стадии, многих неприятных ощущений можно было бы избежать. Ходить к врачам нужно хотя бы раз в год. Первая стадия рака груди вылечивается в 98,5% случаев - это больше, чем при гриппе. Только не надо ходить к экстрасенсам, бабкам, хилерам. Сколько раз я слышала: пейте керосин - очень помогает от рака. Или ешьте куриные тухлые яйца, зарытые под кустом. Я вам не буду рассказывать все "секретные методы", которыми "лечат" от онкологии проходимцы. Таких "лекарей", на мой взгляд, надо сурово наказывать, ведь они, в сущности, убийцы. Однажды я, человек совершенно неагрессивный, побила на записи одного известного телешоу подобного "целителя". Этот мужчина стал говорить: "химия" нас травит и убивает, а надо всего лишь поправить ауру, будем лечиться наложением рук. И начал махать своими руками… Во тут-то я его микрофоном по макушке и стукнула!
Я очень не люблю говорить слова: "Посмотрите на меня", но сейчас они уместны. Я - такая же, как миллионы женщин нашей страны, у меня с вами одинаковые печали и радости. И как анатомический организм я похожа на остальных, мои печень, легкие, почки и сердце работают, как у других людей. Я такая же, как вы, - и морально, и физически. Посмотрите на меня, возьмите с меня пример. Если мне, такой похожей на вас, удалось вылечиться от онкологии, что мешает вам победить рак? Никогда не сдавайтесь!
По материалам "АиФ"